[blackmog]

Вторая сотня правил злого Властелина

Я не прикажу моему доверенному лейтенанту убить юношу, которому предначертано погубить меня - я сам это сделаю.

Я не буду тратить время, пытаясь заставить гибель моего врага выглядеть как несчастный случай - я не должен ни перед кем отчитываться, да и другие мои враги все равно не поверят.

Я дам понять, что знаю значение слова "милосердие"; я просто его не проявляю.

Мои тайные агенты не будут иметь татуировок, означающих их членство в моей организации, также они не должны будут носить армейские ботинки или соблюдать какие-либо еще соглашения в одежде.

Я буду сам разрабатывать все Машины Судного Дня. Если же мне придется нанять безумного ученого в помощь себе, я удостоверюсь, что он достаточно свихнулся, чтобы никогда не пожалеть о своем выборе и не попытаться исправить причиненный ущерб.

Если мой главный командный центр будет атакован, я немедленно скроюсь в безопасное место на заранее приготовленной спасательной шлюпке, и буду руководить обороной оттуда. Я не буду ждать, пока враг вломится в святая святых моей цитадели.

Хотя вообще-то я собираюсь жить вечно, я найму инженеров, которые сумеют построить мне крепость достаточно прочную, чтобы, в случае моей смерти, она не развалилась без веской причины.

Все магические и/или технологические средства, способные чудесным образом воскресить пожертвовавшего собой второстепенного героя, будут запрещены и уничтожены.

Я присмотрю, чтобы мужественные молодые парни/девушки в странной одежде и с иностранным акцентом РЕГУЛЯРНО забирались на монумент на главной площади моей столицы и поносили меня, утверждали, что знают секрет моей силы, призывали к восстанию и т. д. Таким образом, если когда-нибудь все случится по-настоящему, горожане останутся равнодушны.

Я не буду применять хитроумные схемы, которые предусматривают завлечение героя в самое сердце моей цитадели.

Я предложу оракулам выбор - работать исключительно на меня или лишиться жизни.

Я не буду полностью полагаться на "совершенно надежные" заклинания, которые нейтрализуются сравнительно незаметными талисманами.

Я сделаю главный вход в мою цитадель обычного размера. Хотя двадцатиметровые ворота определенно производят впечатление на массы, их трудно быстро закрыть в случае опасности.

Я никогда не приму вызов от героя.

Я не выйду против врага собственной персоной, пока все мои солдаты не будут мертвы.

Если я захвачу звездолет героя, я поставлю его на посадочной площадке, с опущенной аппарелью, почти без охраны и с тонной взрывчатки, настроенной взорваться, как только он отойдет на безопасное расстояние.

Неважно, насколько я жажду мести, я никогда не прикажу подчиненным: "Не троньте его! Он мой!".

Если у меня будет оборудование, выполняющее важные функции, оно не будет включаться рычагом, который кто-нибудь может случайно включить, упав на него в агонии.

Я не буду пытаться убить героя, запустив в его комнату ядовитое существо. Все закончится тем, что вместо него погибнет один из моих неуклюжих приспешников.

Так как нет ничего обиднее, чем быть побежденным с помощью элементарной арифметики, все мое личное оружие будет модифицировано так, чтобы вмещать на один заряд больше стандартной модели.

Если я завладею артефактом, который может использовать только чистый сердцем, я не буду плевать на это и пытаться его использовать.

Орудийные башни моей крепости будут иметь ограниченный угол поворота, чтобы из них нельзя было вести огонь внутрь или по другим башням.

Если я решу провести открытое состязание в мастерстве, все участники должны будут снять плащи с капюшонами и сбрить бороды, прежде чем войти.

Прежде чем похищать престарелого ученого и заставлять его работать на меня, я удостоверюсь, что у него нет ни прекрасной и наивной дочери, которая рискнет чем угодно, чтобы спасти его, ни блудного сына, который работает в той же области, но поругался с отцом много лет назад.

Если я решу убить героя с помощью искусной побегоустойчивой комнаты-ловушки (прибывающая вода, засыпающий песок, сдвигающиеся стены и т. д.), я не оставлю его одного за пять-десять минут до "неминуемой" смерти, а вместо того (из наблюдательного пункта или с помощью видеокамеры) буду наслаждаться кончиной своего противника.

Вместо того чтобы иметь одну секретную спасательную шлюпку, которую герой может легко проследить, я одновременно запущу несколько дюжин ложных целей, чтобы сбить его со следа.

Тюремная охрана будет иметь собственный буфет с широким выбором разной вкуснятины, предоставляющий стражам возможность перекусить на посту. Также стражи будут проинформированы о том, что принятие пищи или напитков из другого источника карается смертью.

Я не буду использовать в качестве носителей разрушения роботов, если их можно каким-либо способом перепрограммировать или их батареи крепятся снаружи и легко снимаются.

Несмотря на заманчивость, я не буду принуждать героев сражаться друг с другом на арене.

Униформу для каждого члена моих Легионов Ужаса будет шить профессиональный портной. Тогда, если герой оглушит стражника и переоденется в его форму, она будет плохо сидеть и выдаст его.

Я никогда не буду помещать ключ от камеры чуть-чуть дальше, чем может дотянуться заключенный.

Прежде чем делать кого-нибудь моим доверенным лейтенантом, я проведу полное расследование его прошлого - в целях безопасности.

Если я обнаружу, что моя прелестная супруга/любовница общается с героем, я ее казню. Жалко, конечно, но новую сожительницу легче найти, чем новую крепость, и, может быть, следующая будет внимательно слушать на вводном инструктаже.

Если я убегаю в большом грузовике, а герой догоняет меня на маленькой итальянской спортивной машине, я не буду ждать, пока герой поравняется со мной, и пытаться столкнуть его с дороги, пока он пробует залезть на борт. Вместо этого я ударю по тормозам, когда он будет прямо позади меня. (Рудиментарные знания физики могут быть весьма полезны).

Моя Машина Судного Дня будет снабжена высокотехнологичным устройством под названием "конденсатор" на случай, если кто-нибудь выдернет провод в последнюю секунду. (Если у меня будет доступ к ДЕЙСТВИТЕЛЬНО продвинутым технологиям, я поставлю также резервное устройство, известное как "батарейка").

Если я сделаю бомбу, я просто запомню, какой провод резать для отключения детонатора, и сделаю все провода красными.

Прежде чем тратить деньги на огромных горгулий, готические арки и прочие декоративные архитектурные детали, я посмотрю, нельзя ли потратить их на военные расходы.

Проходы в мои владения и из них будут снабжены хорошим флуоресцентным освещением. К сожалению, зловещая атмосфера будет потеряна, зато мои сторожевые патрули будут эффективнее.

Если я сижу в своем лагере, слышу треск ветки, осматриваюсь и вижу мелкую лесную зверушку, я все равно пошлю нескольких разведчиков, во избежание. (Если они исчезнут, я не буду посылать еще один патруль, я пущу напалм).

Я дам своей страже инструкцию по проверке камеры, которая кажется пустой. Следует проверить наличие параши: если она есть, то узник сбежал, и можно заходить и искать улики. Если же ее нет, то либо узник раскорячился над притолокой и готов стукнуть входящего парашей по голове, либо он взял ее на память (в таком случае он страдает глубоким душевным расстройством и не представляет опасности). В любом случае, входить не имеет смысла.

Альтернативой тому, чтобы не иметь детей, служит множество детей. Мои сыновья будут слишком увлечены подсиживанием друг друга, чтобы представлять реальную угрозу, а мои дочери будут всячески мешать друг другу завоевать героя.

Если у меня будут дети и, соответственно, внуки, я буду постоянно держать при себе свою трехлетнюю внучку. Когда герой войдет и соберется убить меня, я попрошу его сначала объяснить ребенку, почему так необходимо убивать ее любимого дедушку. Когда герой наклонится к ней и пустится объяснять моральные принципы, это будет для нее сигнал дернуть за рычаг и отправить его в яму с крокодилами. В конце концов, маленькие дети любят крокодилов почти так же, как Злые Властелины, а проводить время с внуками очень важно.

Если одна из моих дочерей все же завоюет сердце героя и открыто отвергнет меня, я поздравлю ее с ее выбором, устрою национальный праздник в честь их свадьбы и объявлю героя своим наследником. Этого, вероятно, будет достаточно, чтобы прекратить отношения. Если даже нет, то, по крайней мере, я буду уверен, что герой не будет атаковать мои Легионы Ужаса, когда они проводят парад в его честь.

Я прикажу моим воинам стоять шеренгой, когда они стреляют в героя, чтобы, если он пригнется, они не перестреляли друг друга. Также я прикажу некоторым целиться выше, ниже и по сторонам, чтобы герой не мог отпрыгнуть.

Дизайн моих подземных камер не будет предполагать оголенных труб. Хотя они способствуют мрачной атмосфере, они также хорошо передают вибрацию, а узники часто знают азбуку Морзе.

Если мои наблюдатели обнаружат покинутый или беззащитный на взгляд корабль там, где ему быть не положено, он будет немедленно превращен в пар, а не захвачен для разграбления.

Я разделю своих лейтенантов на три группы: те, кому я не доверяю, доверяю и полностью доверяю. В третью группу они будут включаться посмертно.

Перед тем, как издеваться над моими врагами, пытающимися остановить меня при помощи устройства, которое не может работать в принципе, я добуду копию чертежей и удостоверюсь, что оно действительно не может работать в принципе.

Веревки, поддерживающие разнообразное оборудование, не будут прикрепляться около открытых окон или лестничных клеток, а люстры будут подвешены под самым потолком.

Я буду проводить исследования по разработке тактического и стратегического оружия, покрывающего весь спектр потребностей, чтобы мой выбор не ограничивался пунктами "сражаться на мечах" и "уничтожить мир".

Я не буду объявлять себя богом. Этот опасный пост я оставлю доверенному лейтенанту.

Я доведу до сведения моего модельера, что доспехи скрытого ношения являются великолепным аксессуаром к любой одежде.

Мои Легионы Ужаса будут предоставлять равные возможности лицам любого пола. И наоборот, если в пророчествах про меня говорится "нет мужа, способного одолеть его", я буду иметь в виду возрастающее количество нетрадиционных гендерных ролей.

Я обучу мои Легионы Ужаса соответствующей технике поиска. В частности, если они ищут беглецов, и кто-то кричит: "Скорее! Они побежали туда!", они должны поинтересоваться личностью этого помощника, прежде чем бросаться в указанном направлении.

Если я знаю каких-либо героев, я ни при каких обстоятельствах не буду убивать их наставников, учителей и/или лучших друзей.

Если герой сотоварищи попадется в мою ловушку, я по возможности прикончу их традиционными средствами, не дожидаясь окончания подзарядки моего Супероружия.

Если мой план требует строгого графика, я проставлю время заключительного этапа на три дня позже, чем он реально должен произойти, и не буду чересчур волноваться, если план украдут.

Я поменяю местами этикетки на папке с секретными планами и папке с семейными рецептами. Представьте, как удивится герой, когда он расшифрует похищенные планы и найдет рецепт Бабушкиного Картофельного Салата!

Если я ворвусь в штаб повстанцев и не найду там никого и ничего, кроме странного мигающего устройства, я не буду подходить поближе и рассматривать его. Я удеру оттуда со всех ног!

Прежде чем вступить в мои Легионы Ужаса, потенциальные новобранцы должны будут пройти тесты на периферийное зрение и слух, а также быть способными распознать, что их внимание пытаются отвлечь броском камушка.

Я буду время от времени менять свое расписание, и не буду жить по накатанной колее. В частности, я не буду выпивать глоток вина или бить в гигантский гонг перед тем, как покончить с врагом.

Если я украду что-нибудь очень важное для героя, я не буду выставлять это для всеобщего просмотра.

Планируя экспедицию, я выберу маршрут своих войск так, чтобы он не проходил через густолесистую местность, удобно расположенную возле лагеря повстанцев.

Я найму одного безнадежно тупого и бездарного лейтенанта, но когда я пошлю его захватить героя, я удостоверюсь, что он напичкан дезинформацией.

Как работодатель, предлагающий равные возможности всем, я обзаведусь несколькими глухими охранниками. Тогда, если мне потребуется конфиденциально переговорить с кем-нибудь, мне будет достаточно повернуться к ним спиной, чтобы они не читали по губам, и вовсе ни к чему высылать их из комнаты.

Если повстанцы сумеют обмануть меня, я запомню, как им это удалось, чтобы не попадаться на тот же трюк снова и снова.

Если мне нужен кто-нибудь, чтобы обслуживать мои компьютерные системы, и у меня есть выбор между блестящим программистом, возглавляющим крупнейший в мире международный технологический конгломерат, и отвратительным пятнадцатилетним придурком, пытающимся впечатлить девушку своей мечты, я выберу придурка, и пусть герой допрашивает гения.

Я подробно распланирую, как мне поступить с каждым из моих врагов. Таким образом, мне никогда не придется приказывать связать кого-то, пока я решу его судьбу.

Если у меня будут большие компьютерные системы, я приму не меньше предосторожностей, чем небольшая фирма, и включу такие вещи, как антивирусные мониторы и файрволлы.

Я буду деспотом равных возможностей и удостоверюсь, что террор и репрессии распределяются честно, а не среди одной определенной группы, которая сформирует ядро восстания.

Я не помещу базу в вулкане, пещере или другом месте, где будет до смешного легко преодолеть охрану, спрыгнув откуда-нибудь сверху.

Я позволю охранникам работать по гибкому расписанию. Таким образом, если кто-либо почувствует сонливость, он сможет позвать замену, отметиться, вздремнуть и вернуться на пост свежим и бдительным.

Хотя это доставило бы удовольствие, я не признаюсь сопернику героя, что это я совершил тот чудовищный поступок, в котором он обвиняет героя.

Если я болтаюсь над пропастью, и герой протягивает мне руку, я не попытаюсь сбросить его. Я позволю ему спасти меня, поблагодарю его как следует, вернусь в безопасность моей цитадели и прикажу расправиться с ним.

Я регулярно буду приглашать в цитадель экзорциста. Хотя привидения в подземелье создают соответствующую атмосферу, они склонны выдавать ценную информацию, будучи умиротворены.

Я налью в ров несмывающейся краски. Это никому не помешает переплыть его, но даже самые тупые стражники должны заметить, когда войдет кто-нибудь в таком виде.

Если ученый, у которого есть красивая незамужняя дочь, отказывается работать на меня, я не буду брать дочь в заложницы. Вместо этого я предложу оплатить ее будущую свадьбу и образование ее детей.

Если я зажал героя в угол и готов расправиться с ним, а он говорит: "Осторожно, сзади!!", я не буду смеяться и говорить: "Ты же не думаешь, что я на это куплюсь?" Вместо этого я сделаю шаг в сторону и полуобернусь. Таким образом, я смогу держать оружие направленным на героя и проверять пространство позади меня. Также, если сзади на меня что-нибудь было направлено, оно теперь будет направлено на героя.

Я не поручу создание функций ядра сторонним разработчикам.

Если я создам устройство, которое может перекачивать энергию героя в меня, я удостоверюсь, что оно не может действовать в обратном направлении.

Я потребую, чтобы все сено перевозилось в плотно набитых тюках. Любая телега с насыпным сеном, пытающаяся пройти блокпост, будет подожжена.

Я не буду проводить публичных празднований любого рода в стенах моего замка. Любое мероприятие, открытое для публики, будет проводиться в фестивальном павильоне по дороге к замку.

Прежде чем использовать любое устройство, передающее энергию непосредственно в мое тело, я поставлю предохранитель.

Я найму учителя актерского мастерства. Герой подумает, что обознался, услышав мой глубоко провинциальный акцент.

Если я схвачу врага, знаменитого тем, что он сбегает при помощи фантастических миниатюрных устройств, я прикажу провести полный обыск (с проверкой зубов и промыванием желудка) и конфисковать все личные вещи, а уж потом брошу его в подземелье.

Я не придумаю плана, в котором Часть А состоит в том, чтобы обманом заставить героя помочь мне, а Часть Б - в том, чтобы посмеяться над ним и оставить с миром.

Я не буду устраивать пышных банкетов в узком кругу. Хороший пиар среди гостей не стоит плохого пиара в массах.

Я направлю часть моих грязных доходов на проекты благоустройства города. Хотя трущобы придают своеобразия и живописности любому городу, они слишком часто поставляют герою нежданных союзников.

Я никогда не скажу герою: "Да, я сделал это, но ты никогда не сможешь доказать это этому бездарному старому дураку". Есть шанс, что бездарный старый дурак стоит за занавеской.

Если мой безумный ученый/колдун скажет мне, что мое Супероружие почти готово, но требует еще нескольких испытаний, я подожду, пока он не закончит испытания. Никто еще не завоевал мир, пользуясь бета-версией.

Я не введу родственника в свой штат советников. Кумовство не только является причиной большинства тактических провалов, но и создает проблемы с Антимонопольным комитетом.

Если я назначу кого-либо своей фавориткой, я впоследствии не поставлю ее в известность о том, что она заменяется более молодой и привлекательной женщиной.

Если я использую девушку героя в качестве заложницы и, образно говоря, держу нож у ее горла во время встречи с героем, я сосредоточусь на ней, а не на нем. Герой ничего не сможет предпринять, если его любовь в заложниках. С другой стороны, тот факт, что вплоть до этого момента она была слабой, тугодумной, наивной и в общем бесполезной, не окажет влияния на ее действия в кульминационный момент.

Я сделаю несколько смехотворно неправильных карт секретных проходов в моей цитадели и найму путешественников передать их пожилым отшельникам.

Я не буду использовать заложников как приманку в ловушке. Если не использовать их для торговли или в качестве живых щитов, их не имеет смысла брать.

Я найму меткого стрелка и поставлю его у входа в мою крепость. Его задачей будет расстреливать всякого, кто подъедет с целью бросить мне вызов.

Я объясню моим Легионам Ужаса, что пистолеты - оружие дальнего боя, а мечи - ближнего. Всякий, кто попытается метнуть меч в героя или ударить его пистолетом, будет казнен на месте.

Я буду помнить, что любые мои слабости должны быть известны только тем, кого это касается. Я также буду помнить, что это не касается никого.

Я не буду заключать союз с тем, кто сильнее меня. Он просто кинет меня в миг моей славы. Я буду заключать союзы с теми, кто слабее меня. Тогда я кину их в миг их славы.

В мирное время мои Легионы Ужаса не будут валяться на травке, пить мед и есть жареных кабанов. Вместо этого с ними будут работать мой диетолог и тренер по аэробике.